- Иии... - протянул Норрингтон, - чего же вы хотите от меня? Ведь не просто поведать о несчастной участи женщины решили, так? Коммодор с нарастающим чувством уверенности, что Бромберг сей момент будет просить об амнистии коротающей дни на табачной плантации девицы, посмотрел на своего оппонента. Что Вы надуваетесь как дирижабль?.. Не делайте умное лицо, Вы же - офицер! Скомандуйте хоть что-нибудь! (с)
- Я сейчас вовсе не расположен шутить, сэр, - тихо ответил я, - и никогда не посмел бы требовать от вас невозможного. Я хотел только попросить о кратковременном свидании, хотя бы при свидетелях, если иначе нельзя. И пусть мне будет позволено передать ей кое-что из одежды и еды, и еще снадобье, которое я всегда составлял для нее на "Жемчужине". У нее бывают боли от старых ран, особенно в дождливую и сырую погоду. Пусть проверят, там не будет ничего предосудительного, ни веревки, ни пилы, ни ножа, ни пистолета. Я не смею настаивать, сэр, подумайте. Быть человеком порядочным стоит только ради самого себя : другим безразлично.
Коммодор опустил голову. О-па. выдержал паузу, поджав губы и формулируя мысль, а потом ответил, подняв глаза. - Вы просите увольнительную или помощь? Похоже, Бромберг то ли знал, то ли догадывался, на что можно сделать упор. Гуманизму конечно есть предел, но когда речь идет о женщине, пусть и о преступнице, предел самопроизвольно увеличивается... Вздохнув, Норрингтон продолжил: - Хорошо. Кто хозяин плантации? Что Вы надуваетесь как дирижабль?.. Не делайте умное лицо, Вы же - офицер! Скомандуйте хоть что-нибудь! (с)
- Губернатор Суонн, - осторожно ответил я, - понимаю, вам это неловко ... он ваш непосредственный начальник. Но больше мне правда не к кому обратиться. Да, и увольнительную мне просить придется тоже, сэр, ничего не поделаешь. Мне сказали, это где-то на южном побережье, туда и верхом полдня добираться. Быть человеком порядочным стоит только ради самого себя : другим безразлично.
- Если ваше лихое пиратское прошло, Бромберг, - прогудел коммодор, - еще раз даст о себе знать в виде нежданно-негаданно объявившегося друга или родственника, отчислю вас в штаб. Не забывайте, что и без того дров наломали здорово. И отдавайте себе отчет в том, что, по-хорошему-то я должен был вас выпроводить еще в тот момент, когда прозвучал первый куплет песни про Воробья. Вы меня поняли? - дождавшись кивка, Норрингтон продолжил. - Теперь далее. О том, что вы мне сейчас сказали, держите язык за зубами. Вы не очень-то похожи на интригана и организатора побега, но все может быть. Хотя я вам невольно верю. Впрочем, заранее положительного ответа обещать не могу, ибо еще не представляю, как подать эту информацию хотя бы самому себе. Что Вы надуваетесь как дирижабль?.. Не делайте умное лицо, Вы же - офицер! Скомандуйте хоть что-нибудь! (с)
Да уж... Я, честно говоря, и сам от себя не в восторге, в последнее время - особенно. Да и что мной движет, привязанность или просто чувство долга, поди знай... господи мой боже, но она там уже полгода и еще жива, невероятно, женщины выносливее мужчин... нет, не то... Лил, моя девочка, как я тебя увижу, что скажу ... - Понимаю, сэр, - снова кивнул я, - и обещаю молчать, это в моих же интересах. Не смею мешать вам более, разрешите откланяться. Быть человеком порядочным стоит только ради самого себя : другим безразлично.
- Вы свободны, - мрачно ответствовал Норрингтон, зарекаясь в следующий раз вообще открывать рот не по делу. - И запомните, в ваших интересах, чтобы я быстрее слез с этой проклятой койки. Что Вы надуваетесь как дирижабль?.. Не делайте умное лицо, Вы же - офицер! Скомандуйте хоть что-нибудь! (с)
- Этому, сэр, я бы способствовал в любом случае, независимо от своих интересов, а в силу всего лишь профессионального долга и принесенной мною клятвы, - обиженно заявил я, принимаясь укладывать саквояж... Быть человеком порядочным стоит только ради самого себя : другим безразлично.
- Я сказал быстрее, Бромберг. А вот в том, что рано или поздно поднимусь, я не сомневаюсь. Когда будете выходить, будьте любезны, попросите кого-нибудь ко мне подойти. Что Вы надуваетесь как дирижабль?.. Не делайте умное лицо, Вы же - офицер! Скомандуйте хоть что-нибудь! (с)
- Слушаюсь, сэр, - ответил я, с трудом удержавшись от соблазна отдать честь, как не раз при мне делали матросы при появлении начальства, прикладывая ко лбу согнутый указательный палец. - Сейчас кликну камердинера, где-то он тут ошивался... И поспешно ретировался, боясь дохнуть лишний раз, чтобы не спугнуть удачу. Быть человеком порядочным стоит только ради самого себя : другим безразлично.
