Карета, прошуршав по подъездной аллее, встала напротив парадного входа в губернаторский особняк. Она чуть покачнулась, когда лакей спрыгнул с подножки, и тут же дверца, та, что ближе к губернатору, с характерным щелчком распахнулась, и он, чуть кряхтя, вылез. За ним, тут же подавая мисс Суонн руку, выковорился коммодор, щурясь от светло-серого света, заливавшего город сквозь тонкий слой переставших сыпать моросью облаков. Сразу же приглашать мисс Суонн прогуляться было бы не слишком прилично. И, видимо, первым актом будет чай. Ну что ж.
Что Вы надуваетесь как дирижабль?.. Не делайте умное лицо, Вы же - офицер! Скомандуйте хоть что-нибудь! (с)
- Наоборот, дабы ничего не случилось. Во всяком случае будьте далее осмотрительнее, Элизабет, - спокойно подытожил Норрингтон, полагая, что достаточно нагнал страха, чтобы хотя бы пробудить осторожность в этой сумасбродной девушке. - Кстати, ваша служанка - она итальянка или испанка, простите за нескромный вопрос. Что Вы надуваетесь как дирижабль?.. Не делайте умное лицо, Вы же - офицер! Скомандуйте хоть что-нибудь! (с)
- Не возмущайтесь, Элизабет. Если вы считаете, что меня это не касается, могли бы не отвечать на поставленный вопрос. Вы ведь сами должны понимать, что в нынешнее время разница между итальянцами и испанцами достаточно велика. Норрингтон слабо улыбнулся, тем самым ознаменовывая конец выступления и устремил взор вдоль дорожки. Что Вы надуваетесь как дирижабль?.. Не делайте умное лицо, Вы же - офицер! Скомандуйте хоть что-нибудь! (с)
Норрингтон неспешно чеканил шаги и про себя поражался, как быстро в его обществе киснет мисс Суонн. В какую бы сторону ни поворачивала их беседа, финал каждый раз выходил как из-под копирки. Феерической харизмой коммодор никогда не отличался и прекрасно это понимал. Но занудой себя признавал крайне редко. А стоило бы почаще. Вот и ныне Элизабет, которая с утра не являла собой аллегорию безграничного счастья, стухла как молоко на жаре. А сказать-то в утешение и нечего. Впрочем, для этого всегда существует стайка золотой молодежи Порт-Рояла, которая хоть в стихах, хоть нараспев, хоть в лицах утешит взгрустнувшую деву. Сам-то коммодор хоть и бесконечно по этому поводу страдал, но раз за разом нужные слова отыскивались разве что только после длительных размышлений, день на второй. Впереди замаячил угол дома и подъездная аллея. Что Вы надуваетесь как дирижабль?.. Не делайте умное лицо, Вы же - офицер! Скомандуйте хоть что-нибудь! (с)
- Разумеется, Элизабет. Ваше желание - для меня закон, - обрадованно отрапортовался коммодор, приложившись к подставленной девичьей ручке. - Простите, коли измучил вас этим допросом. Я, право, уже сам не рад. Но совесть подсказывала, что лицемерие по поводу допроса на этом стоит прекратить. Посему Норрингтон слабо улыбнулся уголками рта и продолжил: - До встречи, сударыня. Будьте осторожнее. Что Вы надуваетесь как дирижабль?.. Не делайте умное лицо, Вы же - офицер! Скомандуйте хоть что-нибудь! (с)
Пройдя несколько шагов по шуршащей гравием дорожке, Норрингтон остановился и обернулся. Элизабет поступательно взбиралась по ступенькам и вдруг тоже повернула голову. Встретившись с ней взглядом, коммодор улыбнулся и застыл в такой позе, намереваясь проводить девушку глазами до самой двери. Что Вы надуваетесь как дирижабль?.. Не делайте умное лицо, Вы же - офицер! Скомандуйте хоть что-нибудь! (с)
Губернаторский дои величественно возвышался в некотором отдалении от города, на холме. С одной стороны он упирался в живописный утес, с другой рос сад. Хребет Голубых Гор далеко за особняком создавал великолепный пейзаж, так что живописец мог смело зарисовать эту картинку и украсить ей Уайт-Холл. Мария в сопровождении нерга приблизилась к воротам, где их встретили солдаты караула - человек 10, если не больше. - Куда! - преградил путникам дорогу алебардист. - Мы идем на встречу к его превосходительству! - спокойно ответила Мария. - Вам назначено? - солдат покосился на Марию. -Нет, но поймите я королева Франции, и я приехала к Мисс Суонн!спокойно но с гордостью ответила Мария -Видите Мисс Суонн со мной переписывалась, и просила чтобы я к ей приехала.-ответила Мария "Вам знакомо чувство, когда вы просыпаетесь утром и весь день чувствуете душевный подъем? Это и есть одна из основный целей моей жизни"
Они вошли в просторный зал, украшенный картинками. Напротив двери была большая парадная лестница из мрамора. Кое-где навытяжку стояли слуги и солдаты. С парадной лестницы послышались шаги - наверное спускается Элизабет. "Вам знакомо чувство, когда вы просыпаетесь утром и весь день чувствуете душевный подъем? Это и есть одна из основный целей моей жизни"
