Все. Пропал. Пропал для мира коммодор флота Его Величества. Горячее дыхание и жадный поцелуй девицы кружили голову, Норрингтон завелся с пол оборота. Моряки и солдаты умеют любить. Если не так искусно (и далеко не так), как заправские светские всеобщие любовники, то в остальном даже переплюнут этих бойцов невидимого фронта, дорвавшись до женщины. Упиваясь и невнятно мыча, когда девушка прикусывала ему губу, Норрингтон дал волю рукам. Чуть опираясь на правую, левой он уже вовсю гулял по торсу пылкой барышни, предусмотрительно задрав рубашку. А затем чуть отстранился и вынудил и вовсе стянуть эту тряпку. Что Вы надуваетесь как дирижабль?.. Не делайте умное лицо, Вы же - офицер! Скомандуйте хоть что-нибудь! (с)
Мысли одна за другой покидали запрокинутую голову девушки. Несмотря на внешнее безразличие к пошлости мира сего, она умела быть сладострастной. Так было всегда, если в постели с мужчиной – то немножечко шлюха. Макбрайт остервенело стянула с себя рубаху, которая сама того не желая, создавала некий барьер между Геллой и её желанием страстно отдаться. Руки сами собой потянулись к воротнику рубахи Норрингтона. Ещё барьер. Девушка приподнялась на колени, как только коммодор привстал, чтобы снять этот ненавистный ей предмет одежды. Гелла провела рукой по его твёрдому торсу, который потом щедро одарила грубыми и страстными поцелуями. Она не умела и не любила быть нежной. Это казалось ей чем-то ханжеским, чуждым и противоестественным. Спасибо многоуважаемому алфавиту за любезно предоставленные буквы.(с)
В данном случае нежность была и не уместна. Грубое, мимолетное чувство между двумя малознакомыми людьми - вот стержень. Тяжело, с присвистом дыша и прикрыв глаза, Норрингтон наслаждался прикосновениями жарких губ, но вскоре решительно поднял голову девушки, вздернув пальцами за подбородок, припал к ее губам своими и повалил с колен на кровать, неспешно проведя ладонью вдоль тела от шеи до бедра и теперь шаря там в поисках того, на чем держались штаны не по размеру. Сдерживаться было все труднее, эта рыжая бестия раскалила его в два счета. Желание было дикое и предельно далекое от вожделений по мисс Суонн, базируясь на невнятных чувствах к которой последние года полтора коммодор оценивал женщин. Что Вы надуваетесь как дирижабль?.. Не делайте умное лицо, Вы же - офицер! Скомандуйте хоть что-нибудь! (с)
Никогда не думала, что Их Превосходительство может вытворять такое. Я, конечно, понимаю, что этим все занимаются. Но всё равно странно это.
Если бы Гелле буквально час назад кто-нибудь сказал бы, что с этим человеком она будет кувыркаться в койке, то этого кого-то Макбрайт послала бы в место не столь далёкоё от спины.
Подумать только! Он, оказывается, не только мозги иметь может!
Руки коммодора шарили по её телу так, что казалась, будто бы у него их не две, а как минимум, четыре. Девушка, не в силах больше ждать, пока Норрингтон разберётся с её штанами, сама прогнулась и начала извиваться так, чтобы предмет одежды побыстрее оставил её. Как только с собственным шмотьём было покончено, Гелла взялась за пояс коммодора, попутно хватаясь губами за его губы
Спасибо многоуважаемому алфавиту за любезно предоставленные буквы.(с)
Когда наваливается сильная усталость, в обмундировании можно даже спать. И вообще форменный офицерский мундир Норрингтон непреложно ценил. Но сейчас, как никогда, хотелось, чтобы он испарился сам собой. В скудном лунном свете, пробивающемся сквозь гардины, обнаженное тело девицы было едва различимо, впрочем, Норрингтон был даже доволен тем, что не видит сейчас бесстыжих глаз своей неожиданной любовницы. Оторвавшись от нее, он приподнялся на локте, окинул взглядом открывшуюся едва видимую диспозицию и принялся стаскивать с себя все, что осталось - не очень-то хотелось брать свое, путаясь в собственных штанах.
Наконец, с остатками облачения было покончено. И готовность номер один давно принята. На низком старте Норрингтон, дыша, как загнанный скакун, с положенным хрипом и пеной у рта, перевалился на живот, целуя грудь девицы и ведя горячей ладонью с ее живота вниз.
Что Вы надуваетесь как дирижабль?.. Не делайте умное лицо, Вы же - офицер! Скомандуйте хоть что-нибудь! (с)
Девушка громко застонала, вцепившись в плечи коммодора. Тело желало всего и сразу, здесь и сейчас. Руки сами собой двигались намного ниже положенного. Она просто хотела этого мужчину, не любила, и не принцем он был ей, и вообще похабно всё это. Но она его хотела. Страсть в чистом виде, разврат на тему «только сегодня», низменное чувство на одну ночь. Это было наслаждения для тела, в то время, как душа вообще предпочитала отвернуться и переждать этот момент где-нибудь в сторонке. От прикосновения раскалённых губ, Гелла кричала и вздрагивала от очередной ласки эротического содержания. Чувствуя апогей накала страстей, девушка обхватила ногами тело мужчины. Спасибо многоуважаемому алфавиту за любезно предоставленные буквы.(с)
Норрингтон замер, оглушенный какофонией звуков, издаваемых девицей как результат его могучего потенциала, благодаря которому мисс Найджел наверняка уже проснулась и пребывает в шоке. Последним рывком сознания он с усилием поднял голову и свободной рукой осторожно зажал экспрессивной мисс рот, но тут она припечатала его к себе, весьма красноречиво давая понять, что пора бы уже кончать прелюдии. В принципе, Норрингтон был с ней абсолютно согласен, все еще зажимая ладонью ее рот, безумно желая, но опасаясь новой череды животных криков. Склонив голову и уткнувшись в девичью шею, обдавая ее горячим дыханием, он оперся о согнутую руку и судорожным движением вошел... в контакт с обезумевшей от страсти барышней. Что Вы надуваетесь как дирижабль?.. Не делайте умное лицо, Вы же - офицер! Скомандуйте хоть что-нибудь! (с)
Это было так, как и должно было быть. Всё самое развратное и животное, что было в характере Геллы, всё желало найти свой приют в этой постели. Кричать она не могла, поэтому все свои крики старалась передать языком тела, которое и без того извивалось, как большая змея. Губы коммодора, касающиеся её шеи, сводили с ума и побуждали к чему-то ещё более сладострастному. Распалённая девушка вцепилась в плечи Норрингтона и хрипло то ли прошептала, то ли прорычала: - Пусти сверху. Спасибо многоуважаемому алфавиту за любезно предоставленные буквы.(с)
Он остановился, хрипло, с присвистом дыша и дрожа, этой паузой делая над собой невероятное усилие. Но коли уж дама просит... - Извольте, - просипел Норрингтон, оттягивая момент и, упершись локтем, откидываясь на спину. Что Вы надуваетесь как дирижабль?.. Не делайте умное лицо, Вы же - офицер! Скомандуйте хоть что-нибудь! (с)
«Извольте» - это ж надо сказануть! Не, мы-то изволим, мы ещё как изволим! Мы тебе сейчас так изволим, что ты нас каждую ночь вспоминать будешь!
Девушка буквально запрыгнула на коммодора и запрокинула голову, дабы убрать с лица пряди непослушных волос. Гелла схватила руку Норрингтона и положила себе на грудь. Двигалась она быстро, дыхание сбивалось, ав глаза сами собой закатывались к потолку. В глаза коммодора девушка предпочитала не смотреть, и он отвечал ей тем же. В конце концов, отнюдь не любовь с первого взгляда подтолкнула их на эту постель. Соответственно, Геллу интересовало тело, тело и ещё раз тело.
Спасибо многоуважаемому алфавиту за любезно предоставленные буквы.(с)
Удивительный момент - ни одной мысли не осталось в голове. Более того, их будто там никогда и не существовало. Из-за полуоткрытых век окинув взглядом едва различимые формы лихо скачущей на нем девицы, Норрингтон закрыл глаза и передислоцировал руки на ее бедра. Дыхание со стоном вырывалось из груди, перед глазами черная пелена взрывалась разноцветными искрами, как с большого бодуна, а по телу пробегала судорога, от которой ладони все сильнее сжимали нежную женскую кожу. Еще немного - и накроет. Что Вы надуваетесь как дирижабль?.. Не делайте умное лицо, Вы же - офицер! Скомандуйте хоть что-нибудь! (с)
Руки коммодора намертво вцепились в разгорячённую до предела плоть. Больно, не больно – какая разница? Вообще, какая разница, что происходит помимо той сладострастной истомы внизу живота. Гелла кричала, хрипела и рычала. Царапала руки мужчины, извивалась и мотала головой. Всё кружилось, приобретая мутные сливающиеся краски. Так бывает, что эмоции путаются настолько, что сами не знают когда и в какое время надо явить себя свету. Вот и сейчас не от обиды, не от печали. А, видимо, от переизбытка плотского наслаждения…в глазах обосновались слёзы. Спасибо многоуважаемому алфавиту за любезно предоставленные буквы.(с)
По юности казалось, что ради этого момента вообще стоило появиться на свет. Когда сначала весь мир сосредотачивается в одной точке, а душа далека от тела так же, как и при сильной боли. Дыхание перехватило, да так, что Норрингтон и забыл, что нужно делать вдох. Еще движение, ее движение, и, черт возьми, конец всемуууууууу. ... Сжав зубы и зажмурив глаза, он с тихим хрипом запрокинул голову, провалившись в мучительно сладкую темноту, озаренную белыми вспышками. Что Вы надуваетесь как дирижабль?.. Не делайте умное лицо, Вы же - офицер! Скомандуйте хоть что-нибудь! (с)
Как только все эмоции, крики и стоны вышли вместе со слезами, Гелла бессильно упала на коммодора, уткнувшись ему в шею. Она ещё какое-то время стонала, всё ещё переживая это бурное проявление страсти. Сил не было даже на то, чтобы перелечь на бок, или хотя бы не обременять своей тяжестью коммодора, на котором девушка возлежала. И вот теперь всё резко стало по-другому. Странно и не реально. Было такое чувство, что этого не должно было случиться на самом деле. И ответ мог быть только один: это было то, о чём уже завтра забудут и вспоминать станут только в крайних случаях. Спасибо многоуважаемому алфавиту за любезно предоставленные буквы.(с)
Девица навалилась сверху, раскаленная будто сталь в домне. Чужая по жизни и близкая сейчас. Открыв глаза и запустив руку в ее растрепанные волосы, Норрингтон лежал в безмолвии, лишь шумно дыша. Все то дикое, что бушевало внутри еще с минуту назад, теперь медленно уходило. Двигаться не хотелось, и сейчас он бы скорее дал себя прикончить, нежели нарушить это состояние. Он был умиротворен и вымотан. И в кои-то веки не скован ничем. Что Вы надуваетесь как дирижабль?.. Не делайте умное лицо, Вы же - офицер! Скомандуйте хоть что-нибудь! (с)
